Донесение французского военного атташе в СССР О.-А. Паласа министру национальной обороны и военному министру Франции Э. Даладье о действиях СССР на международной арене и возможности заключения секретного советско-германского соглашения

г. Москва                                                                                                                              23 августа 1939 г.

№ 622/S                                                                                                                                Очень секретно

экз. № 1
 

Тема:
О действиях СССР
в сложившейся международной
обстановке.
 

В своем письме 619/S от 21 августа я сообщил Вам о подписании торгового соглашения между СССР и Германией с открытием кредитов последней в пользу Советского Союза.

Исходя из этого, я сделал вывод, приняв, кроме того, во внимание предоставленные заводом «Шкода» льготные условия для русского военного производства, что дело идет или к ослаблению напряженности между Германией и СССР в мирных целях, или, к чему я больше склоняюсь, к заключению секретного германо-советского соглашения, которое может быть реализовано в самом скором времени на базе раздела Польши и стран Балтии.

События вынуждают опасаться этой второй возможности. Недавно я был удивлен непринужденному поведению моего германского коллеги. С другой стороны, советская военная комиссия^[1] на заседании 17 августа явно стремилась к приостановке наших переговоров. Эта приостановка была, наконец, объявлена ею 21 августа. Уже 22 августа советская пресса опубликовала сообщение ТАСС, которое я привожу ниже:

«К советско-германским отношениям.

После заключения советско-германского торгово-кредитного соглашения встал вопрос об улучшении политических отношений между Германией и СССР. Происшедший по этому вопросу обмен мнениями между правительствами Германии и СССР установил наличие желания обеих сторон разрядить напряженность в политических отношениях между ними, устранить угрозу войны и заключить пакт о ненападении.

В связи с этим предстоит на днях приезд [германского] министра иностранных дел г-на фон Риббентропа в Москву для соответствующих переговоров».

Что думать об этой новой позиции?

Вскоре после начала военных переговоров и еще до представления планов военных операций в трех вариантах, имеющих целью противодействие агрессии, советская военная миссия утверждала, что никакая последующая дискуссия, направленная на редакцию военного соглашения, не может иметь места прежде, чем «кардинальный вопрос», «аксиоматичный», о прохождении советских войск через Польшу и Румынию не получит положительного решения.

Как бы сдержанно мы ни вели себя, кажется, трудно допустить, что русские не отдавали себе отчета в трудностях, которые испытывали Франция и Англия в получении польского согласия на это прохождение.

С другой стороны, дипломатическая деятельность, которую проводило советское правительство в отношении Италии и Германии и которую оно вовсе не скрывало (см., в частности, письмо 585/S от 7 июня 1939 г. – доклад Молотова), позволяла ему решить две совершенно противоположные задачи:

– либо выступление с западными странами, но прочное и хорошо подготовленное, с не вызывающим сомнения участием Польши и Румынии и, может быть, также стран Балтии для того, чтобы противодействовать любой новой агрессии в Европе;

– либо соглашение с Германией, которое неизбежно приведет к разделу Польши и стран Балтии. В этом последнем возможном случае секретные статьи договора могут предоставить Германии свободу действий для наступления на Францию на Западе, попробовать захватить наши африканские владения и завоевать, таким образом, базы в Атлантике, что позволило бы ей, наконец, проводить «Weltpolitik»^[2], беспрестанно возрождающуюся цель германских устремлений.

Существует ли у нас еще возможность предотвратить этот 2-й вариант?

Я упорно продолжаю считать, что для СССР решение о соглашении с Германией является лишь крайним средством и, может быть, способом давления, чтобы быстрее достичь заключения прочной и сплоченной между всеми своими участниками коалиции, которой всегда, как мне казалось, желало советское руководство.

Быть может, мы еще в состоянии создать желаемую коалицию; но необходимо будет действовать быстро, решительно и без какой-либо подоплеки. Основной вопрос – о прохождении советских войск через точно определенные территории Польши и Румынию – с согласия этих государств был поставлен. Он должен получить быстрое решение.

Решив эту первую проблему, во время разработки основы военной конвенции неизбежно встанет вопрос о прохождении советских войск через Литву; советская делегация уже намекала на это, но до сегодняшнего дня просьба о каком-либо посредничестве французского и английского правительств с целью добиться этого прохождения не поступала.

Наконец, в изложенных планах проблема Балтийского моря представлена в виде действий флотов союзников с занятием нейтральных островов и портов Балтики. Запросы русских рискуют вырасти вместе с их дипломатическими успехами; нам надо быть готовыми к тому, что мы столкнемся с их возросшими требованиями по различным вопросам, являющимися для них жизненно важными, как я попытался показать это в своем письме 585/S от 7 июня 1939 г.

Таким образом, мне кажется необходимым, также как я изложил это в выводах своего донесения 599/S от 13 июля, довести до благополучного конца решение этих различных вопросов путем воздействия на заинтересованные страны (Польша, Румыния, страны Балтии и, может быть, Финляндия).

Палас

РГВА. Ф. 198к. Оп. 2. Д. 467. Л. 90–93. Подлинник.
На бланке французского военного атташе в Москве с печатью.
На французском языке.

Перевод с французского языка Л.И. Кудрявцевой.

[1] Так в документе. Правильно – «советская военная миссия».

[2] Weltpolitik (нем.) – мировая политика.