Вы здесь
Первый государственный часовой завод в годы индустриализации
Сообщение ведущего специалиста отдела научно-справочного аппарата И.Я. Коховой на ежегодной международной конференции РОСФОТО «Фотография в музее», посвященной промышленной фотографии. Конференция проходила в онлайн-формате.
22 апреля 2021 г.Санкт-Петербург
Созданный в годы советской индустриализации Первый государственный часовой завод по праву может быть назван достойным детищем своего времени. Это первое в Советском Союзе предприятие по изготовлению часов не только с успехом наладило выпуск отечественной продукции на базе освоенных зарубежных технологий, но и усовершенствовало их. В Российском государственном архиве кинофотодокументов хранится комплекс из 52 фотоснимков, позволяющих проследить историю завода с момента его пуска по 1940-й год.
2 декабря 1927 года XV съезд ВКП(б) принял «Директивы по составлению первого пятилетнего плана развития народного хозяйства СССР». Страна вступала в эпоху индустриального строительства. «Мы отстали от передовых стран на 50–100 лет. Мы должны пробежать это расстояние за десять лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут»[1], — так объяснил необходимость форсированной модернизации промышленности Иосиф Виссарионович Сталин участникам первой Всесоюзной конференции работников социалистической промышленности. Требовалось за короткие сроки создать в стране развитую и независимую от импорта промышленность, способную обеспечить экономическую безопасность и суверенитет государства.
Безусловно, основной упор в экономической политике периода индустриализации делался на развитие тяжелой промышленности, и в особенности – машиностроения. Однако развитию часового дела в стране также отводилась достаточно важная роль. Во-первых, часовая промышленность была «самой выгодной из всех отраслей… для мобилизации внутренних накоплений»[2]. Во-вторых, спрос на часы обеспечивался благодаря растущим потребностям в них Красной Армии и Флота. Нельзя также не учитывать и повышение культурного уровня населения в целом, которое не могло не отразиться на спросе на продукцию часовой промышленности.
«По часам размерена вся наша жизнь, движению часовых стрелок строго подчиняется весь сложный механизм производства, точного времени требует весь план нашего народного хозяйства. Мыслимо ли современное общество на теперешней ступени культуры и техники без измерителей времени?»[3] — такими словами начиналась изданная в 1937 году книга Г. Григорьева и Г. Поповского «История часов». Авторы обращали внимание читателя на исключительную роль, которую занимают часы в жизни каждого человека. Они сопровождают его повсюду, отмеряя время работы и отдыха, указывая на начало важных событий, распределяя каждый день его жизни. Таким образом, вполне закономерно, что одним из детищ советской индустриализации стал Первый государственный часовой завод (с 1935 года – Первый государственный часовой завод имени С. М. Кирова, впоследствии — Первый Московский часовой завод).
В Российском государственном архиве кинофотодокументов хранится комплекс из 52 фотоснимков, посвященных истории завода с момента его пуска в 1930-м по 1940 год. Документы поступали в архив с середины 1930-х по 1963 годы. Абсолютное большинство, 51 фотодокумент, составляют оригинальные негативы на нитропленке (28 документов), триацетатной пленке (4 документа) и стекле (19 документов). Основной массив снимков был передан в архив «Фотохроникой ТАСС» (21 снимок). Ряд фотодокументов поступил от издательства «Искусство» (4 снимка), от редакции журнала «Советский Союз», из материалов бывшего журнала «СССР на стройке» (8 снимков), а также от Всесоюзного треста фотографии и фотопромышленности «Союзфото» (12 снимков). В комплекс вошли снимки 0 размера (2,5 × 3,5 см) – 30 документов, 1 размера (6 × 9 см) – 10 документов, и 2 размера (9 × 12 см) – 12 документов. Авторы большинства из них, к сожалению, неизвестны. Жизнь предприятия запечатлена на фотоснимках, начиная с его зарождения.
Постановление «Об организации в СССР производства часов» было принято Советом Труда и Обороны 20 декабря 1927 года. В тексте говорилось: «Поручить ВСНХ организовать проектировку фабрики для производства часов с производительностью до 500 тысяч карманных часов и 500 тысяч крупных часов. Поручить ВСНХ одновременно с проектировкой фабрики организовать ознакомление с постановкой производства часов в Швейцарии и США»[4].
В 1929 году СССР приобрел у США часовой завод компании Dueber-Hampden Watch Company[5], оборудование которого было перевезено в Москву. Кроме того, чтобы помочь советским рабочим освоить непростые механизмы часового производства, в столицу приехали американские специалисты. Новый завод разместился на территории табачной фабрики «Красная звезда». Для увеличения рабочей площади была сделана пристройка к одному из корпусов вдоль Воронцовской и Новоселенской улиц[6]. Именно ее строительство запечатлел объектив фотоаппарата в 1930-м[7].
По воспоминаниям одного из рабочих завода П. М. Романова, строительство «началось в холодные дни. Большинство работ велось вручную»[8]. Многие рабочие не имели «не только спецодежды для работы на улице, но и теплой одежды вообще, а в качестве обуви нередко использовались лапти»[9]. Тем не менее, благодаря энтузиазму и самоотверженности строителей, завод был пущен уже в том же 1930-м.
Первые годы работы предприятия оказались непростыми. Коллектив завода столкнулся с нехваткой материалов, изношенностью закупленного оборудования. Многие трудности возникали от недостатка опыта, от незнания технологий работы со сложными, точными механизмами, с новым, незнакомым оборудованием. Так, «в первом составе рабочих, помимо часовщиков, переведенных из сборочных мастерских, и выпускников школы ФЗУ, была часть рабочих и служащих бывшей табачной фабрики «Красная звезда», которых предстояло обучить часовому делу»[10].
Несмотря на наличие определенного опыта, мастерам-часовщикам, имевшим в прошлом собственное кустарное производство, также приходилось нелегко. Многим из них необходимо было, помимо освоения принципиально новой иностранной техники и методов изготовления часовых механизмов, перестраиваться психологически. Из людей, привыкших «самим распоряжаться своим временем, работой, отвечать только за себя, иметь ежедневно наличными свой заработок, — из них надо было создать единый трудовой коллектив. Им надо было привить чувство коллективизма, ответственности за общее дело, новые навыки работы, дисциплины общественного труда»[11].
Однако всего в течение нескольких лет рабочие завода не только освоили иностранную технику, но и усовершенствовали процесс производства часов, добившись замены импортных деталей и материалов отечественными аналогами. Фотодокументы, посвященные изобретателям и рационализаторам, занимают видное место среди материалов 1932–1933 годов, освещающих деятельность предприятия.
На одном из снимков 1932 года запечатлен американский рабочий С. Вейнберг (Вайнберг) у изобретенного им приспособления для фрезеровки[12]. В марте 1931 года он приехал в Москву в поисках работы и поступил на Первый часовой завод. Принимая участок от своего предшественника, американского инструктора Вестнера, он в первые же дни услышал от коллеги множество нелестных, уничижительных характеристик в адрес рабочих завода и организации на нем производства.
К счастью, резко негативные оценки, данные соотечественником, не остановили С. Вейнберга. Приступив к работе и пообщавшись с рабочими участка, он понял, что виной их неудач стало пренебрежительное отношение самого Вестнера к своим обязанностям. «Я обнаружил, — напишет Вейнберг в автобиографической книге «Американский рабочий на московской фабрике», — что рабочие очень охотно делают все возможное. Их работа была плохой, решительно плохой, но это была вина Вестнера, потому что его инструкции не были правильными»[13].
В отличие от своего предшественника, С. Вейнберг очень тепло отзывался о своей бригаде. «Я горжусь этими мальчиками, которым было от восемнадцати до двадцати лет и которые только недавно окончили техникум, чтобы работать на заводе»[14]. Молодые советские рабочие, по словам С. Вейнберга, «удивительно быстро схватывают инструкции. Они понимают, что должны хорошо справляться с любой поставленной задачей. Они знают, что нет безработных квалифицированных рабочих, из которых можно было бы выбирать, и поэтому приспосабливаются со всей готовностью и рвением к данной им работе»[15].
Между рабочими бригады Вейнберга сложились дружеские отношения. В свободное от работы время они расспрашивали своего бригадира о различных политических событиях, об американской молодежи и об условиях труда в Америке. С помощью и при поддержке С. Вейнберга молодые рабочие бригады организовали переписку со своими американскими коллегами, чтобы «получить информацию из первых рук»[16].
Вскоре отстававшая ранее бригада перевыполнила план и получила переходящее Красное знамя, а ее бригадир С. Вейнберг изготовил штамп для производства стрелок, ранее импортировавшихся из-за границы. «Здесь я открыл для себя глубокую радость цели в жизни. Теперь это мой дом. Здесь я остаюсь, советский гражданин, отдавая все свои силы строительству прекрасного будущего…»[17], — так закончит свою книгу, изданную в 1934 году, С. Вейнберг.
Объектив фотоаппарата запечатлел для нас и других рабочих-рационализаторов и изобретателей. Один из них — бригадир ходового цеха М. Д. Кацнельсон[18].Уже в первые недели работы на станке для изготовления анкерных колес он поразил своими способностями американского специалиста-консультанта Джексона. Американец признался ему, что сам осваивал этот сложный станок 15 лет и сообщил ученику, что он, по всей видимости, справится с этим за пять лет. Однако Джексон ошибся в своих расчетах. М. Д. Кацнельсон изготовил первые анкерные колеса для 50-ти часов уже спустя три месяца[19].
Удивительная трудоспособность и одаренность М. Д. Кацнельсона ярко проявилась в его изобретательской и рационализаторской деятельности. «Трудно описать все его рацпредложения и изобретения, — пишет П. М. Романов, — у него было более 40 авторских свидетельств. Только изобретение приспособлений для изготовления камней для анкерной вилки (палет) и импульсных камней (эллипсов) сэкономило стране 20 тысяч рублей в валюте, избавив ее от импорта камней»[20].
Не менее важный вклад в развитие заводского производства внес рационализатор Х. Л. Бунин[21]. Изобретенный им способ изготовления и завивки стальных волосков, являющихся одной из важнейших деталей часового механизма, необходимой для его точной, сбалансированной работы, освобождал от их импорта. Подобные волоски изготавливались в тот период только в Швеции, и даже такие страны с развитым часовым производством, как Швейцария и Америка, вынуждены были закупать их оттуда для своего производства[22]. Тем не менее, благодаря энтузиазму и творческому мышлению одного из своих рабочих, молодое московское предприятие смогло наладить самостоятельный выпуск этих деталей.
Часть фотографий, посвященных функционированию Первого государственного часового завода в период индустриализации, иллюстрирует положение на заводе молодых рабочих. Среди авторов снимков данной тематики — фотографы Дорофеев и Иванов. С помощью этих фотодокументов можно проследить этапы становления будущих специалистов, начиная от обучения у опытных мастеров[23] и заканчивая активным участием в стахановском движении, в социалистических соревнованиях[24]. Молодые люди, предки которых еще совсем недавно смотрели на технические новинки как на необъяснимое чудо, с увлечением изучали сложные механизмы часового производства.
В период индустриализации многие люди были «устремлены в будущее… где нет ни конфликтов, ни проблем, ни врагов»[25]. Смелые, громадные планы, гигантские стройки, яркие, лаконичные лозунги — все это вдохновляло молодежь. Юноши и девушки не только осваивали хитрости изготовления деталей и наладки часовых механизмов, но и активно участвовали в митингах, вступали в комсомольскую организацию. «Комсомольская организация пользовалась в коллективе авторитетом. <…> В августе 1931 года в рядах заводского комсомола было уже 95 % молодых рабочих»[26].
Комсомольцы хотели чувствовать себя причастными к масштабным переменам, происходящим в стране, не желая оказаться на последнем месте. Они становились ударниками, стахановцами, включались в соцсоревнования.
С. Вейнберг в своей книге называет советских рабочих-ударников самыми энергичными и увлеченными рабочими в мире. «Это самые лучшие и добросовестные работники на фабрике, — пишет он. — Они задают темп другим рабочим в производстве, в то же время заботясь о качестве и стараясь улучшить его»[27]. Как и многие другие предприятия страны, Первый государственный часовой завод мог похвастаться собственными стахановцами и ударниками. Стахановское движение внесло важный вклад в развитие часового производства, в ускорение его темпов развития.
Статус человека труда всячески повышался государством. Помимо материальных поощрений, стахановцы и ударники пользовались уважением со стороны коллектива завода. В своей книге С. Вейнберг описал в том числе и вручение ему «книги ударника», которая давала определенные привилегии. «Например, я мог купить костюм, дополнительную пару обуви или что-нибудь еще, что мне нужно, по цене материала и труда. Кроме того, была та честь, которую рабочие оказывают ударникам, то высокое уважение, которое питали ко мне мой отдел, завод и особенно мои ребята»[28].
Сборка часов — сложная процедура, требующая большой точности. Она разбита на шесть основных частей: сборку заводного механизма, сборку колес, установку хода, обработку баланса, регулировку механизма и помещение его в металлический корпус[29]. Производственные процессы в цехах также отражены на снимках. В объективы фотографов, среди которых были Георгий Григорьевич Петрусов, Торопченко, Озолин, А. С. Шагаль, Мальцев, попали сборочный[30], камневой[31], механический[32] цеха, автомат для изготовления секундных стрелок[33], автоматы по обработке камней[34]. Представляют интерес и запечатленные процессы регулировки часов[35], контроля готовых барабанов[36], нарезки зубьев центральных колес на полуавтомате[37], сборки секундомеров[38], а также упаковки готовых изделий[39].
Объем производимой заводом продукции увеличивался с каждым годом. В 1934 году было выпущено 40 тысяч карманных часов, а в 1936 — уже 300 тысяч[40]. «Они всюду — на полях, покрытых комбайнами, под землей, где пневматические молотки разбивают пласты драгоценных пород, в воздухе, в кабинах управления дирижаблей. Стрелки времени повелевают дирижеру стать у пульта и, взмахнув рукою, извлечь из скрипок и флейт чудесные мелодии. Стрелки времени открывают исторические заседания»[41], — так говорилось в книге Г. Григорьева и Г. Поповского об истории часов. К этим словам можно прибавить, что многие из стрелок, размеряющих жизнь советских граждан, были произведены именно на Первом государственном часовом заводе.
Расширялся и ассортимент продукции. Рабочие завода освоили изготовление секундомеров, авиационных, автомобильных часов, морских хронометров. Широкой известностью в довоенный период пользовались наручные и карманные часы с боковой секундной стрелкой, получившие среди жителей Союза название «Кировки» в честь самого предприятия, которому в 1935 году было присвоено имя С. М. Кирова. К началу войны завод уже обеспечивал часами весь офицерский состав Красной Армии.
Первый государственный часовой завод сумел в короткие сроки наладить выпуск отечественных часов на базе успешно освоенных и усовершенствованных заграничных технологий. Вследствие увлеченности, энтузиазма, талантов и ответственности рабочих, предприятие не только стало успешно функционировать, но и смогло отказаться от импорта многих дорогостоящих деталей. Именно благодаря слаженной и добросовестной работе коллектива, сумевшего справиться с множеством трудностей, Первый государственный часовой завод по праву может быть назван достойным детищем своего времени.
Подписи к иллюстрациям
3.
Неизвестный автор. Американский специалист С. Вейнберг (Вайнберг) у изобретенного им приспособления [для фрезеровки]. Москва. 1932.
Негатив на пленке. 6 × 9. РГАКФД. 1-11804.
© ФКУ «Российский государственный архив кинофотодокументов»
4.
Неизвестный автор. Изобретатель, рационализатор М. Д. Кацнельсон за работой. Москва. 1933.
Негатив на пленке. 6 × 9. РГАКФД. 1-5068.
© ФКУ «Российский государственный архив кинофотодокументов»
5.
Неизвестный автор. Изобретатель Х. Л. Бунин за изготовлением оси волосков для часовых механизмов. Москва. 1933.
Негатив на пленке. 6 × 9. РГАКФД. 1-6437.
© ФКУ «Российский государственный архив кинофотодокументов»
6.
Неизвестный автор. Рабочие-стахановцы за работой в сборочном цеху. Москва. 1939.
Негатив на пленке. 2,5 × 3,5. РГАКФД. 0-41683.
© ФКУ «Российский государственный архив кинофотодокументов»
7.
Мальцев. Работница завода упаковывает часы для тракторов. Москва. 1933.
Негатив на стекле. 9 × 12. РГАКФД. 2-85372.
© ФКУ «Российский государственный архив кинофотодокументов»
8.
Г. Г. Петрусов. Рабочий за сборкой авиационных часов. Москва. 1934.
Негатив на пленке. 2,5 × 3,5. РГАКФД. 0-259277.
© ФКУ «Российский государственный архив кинофотодокументов»
9.
Дорофеев. Комсомольцы-стахановцы 1-го сборочного цеха, включившиеся в соцсоревнование им. XVIII съезда ВКП(б), среди них А. Караулов и В. Крылов. Москва. Январь 1939.
Негатив на пленке. 2,5 × 3,5. РГАКФД. 0-40729.
© ФКУ «Российский государственный архив кинофотодокументов»
[1] Красильщиков В. А. Вдогонку за прошедшим веком: Развитие России в XX в. с точки зрения мировых модернизаций. М., 1998. С. 51.
[3] Григорьев Гр., Поповский Г. История часов. М., Л., 1937. С. 2.
[4] Романов П. М. Детище первой пятилетки. М., 1985. С. 28–29.
[5] Григорьев Гр., Поповский Г. Указ. соч. С. 177.
[6] Романов П.М. Указ. соч. С. 47.
[7] РГАКФД. 2-70928.
[8] Романов П. М. Указ. соч. С. 48.
[9] Там же. С. 48–49.
[10] Там же. С. 60.
[11] Там же. С. 41.
[12] РГАКФД. 1-11804.
[13] „I found the workers very willing to do their utmost. Their work was bad, emphatically bad, but that was Westnerʼs fault and because his instructions were not correct”. (Weinberg, S. An American worker in a Moscow factory. Moscow-Leningrad: Co-operative publishing society of foreign workers in the U.S.S.R., 1934. P. 22).
[14] «Iʼm proud of these boys, who were between eighteen and twenty years of age and had only recently left the technical school to work at the factory». (Там же. P. 22).
[15] „The young Soviet workers… are remarkably quick to grasp instructions. They realize that they must make good at whatever task they get. They know there are no unemployed skilled workers to select from and therefore adapt themselves with all willingness and zeal to a given job”. (Там же. P. 24).
[16] „We discussed many political events after working hours. They wanted to know about the American youth and the working conditions in America. I gave them some addresses of young American workers and they corresponded to get first hand information”. (Там же. P. 26).
[17] „Here I have discovered the deep joy of a real purpose in life. This is now my home. Here, I intend to stay, a Soviet citizen, giving my best to building the glorious future…” (Там же. P. 69).
[18] РГАКФД. 1-5068.
[19] Романов П. М. Указ. соч. С. 72.
[20] Там же.
[21] РГАКФД. 1-6437.
[22] Романов П.М. Указ. соч. С. 73.
[23] РГАКФД. 1-6608, 1-13613.
[24] РГАКФД. 0-40729, 0-32694.
[25] Красильщиков В. А. Указ. соч. С. 52.
[26] Романов П. М. Указ. соч. С. 92.
[27] „… these Soviet udarniks or shock-workers are the most vigorous and enthusiastic workers in the world. They are the best and most conscientious workers in a factory. They set the pace for the other workers in output, at the same time taking care of the quality and trying to improve it”. (Weinberg, S. An American worker in a Moscow factory. Moscow-Leningrad: Co-operative publishing society of foreign workers in the U.S.S.R., 1934. P. 27).
[28] „I was presented with an udarnikʼs book which gave me certain privileges. For instance, I could buy a suit of clothes, an extra pair of shoes or anything I need at the price of the material and labour. Besides that, there was the honour the workers bestow on udarniks, the high esteem in which my department, the factory and especially my boys, held me”. (Там же. P. 29).
[29] Григорьев Гр., Поповский Г. Указ. соч. С. 182–183.
[30] РГАКФД. 2-95314, 0-52221.
[31] РГАКФД. 2-83692.
[32] РГАКФД. 0-25038, 0-47792.
[33] РГАКФД. 0-259275.
[34] РГАКФД. 2-84075.
[35] РГАКФД. 0-25037.
[36] РГАКФД. 1-15788.
[37] РГАКФД. 1-11852.
[38] РГАКФД. 0-87771.
[39] РГАКФД. 2-85372.
[40] Григорьев Гр., Поповский Г. Указ. соч. С. 182.
[41] Там же. С. 7.
