Ведущий – Моисеева Р.М.

Секретарь – Лебедева Е.Н.

Присутствуют:

Багров Пётр Алексеевич – киновед, историк кино, представитель Государственного фонда кинофильмов РФ.

Беляков Виктор Константинович – сценарист, кинорежиссёр.

Головня Борис Владимирович – кинорежиссёр, кинооператор, народный артист России.

Григорьев Игорь Андреевич – режиссёр-документалист, лауреат Ленинской премии, заслуженный деятель искусств РФ.

Изволов Николай Анатольевич – историк кино, киновед, сотрудник НИИК.

Кобелькова Лариса Александровна – представитель журнала «Отечественные архивы», кандидат исторических наук.

Козлова Кристина, Михайлова Ирина Игоревна – представители ООО «РД-студии».

Лисакович Виктор Петрович – режиссёр-документалист, народный артист России, преподаватель ВГИКа им. Герасимова.

Майоров Николай Анатольевич – режиссёр оператор, член СЖ РФ, член Международной федерации журналистов, историк кино.

Малечкин Алексей Анатольевич – сценарист, режиссёр.

Прожико Галина Семёновна – режиссёр-документалист, доктор искусствоведения, профессор ВГИКа, заслуженный работник культуры РФ, почётный кинематографист РФ.

Ситников Леонид Александрович – кандидат исторических наук, режиссёр-документалист.

Глухарёв Николай Николаевич – представитель Российского Военно-исторического общества, кандидат исторических наук.

Представители Росархива:

Буравченко Нина Александровна – пресс-секретарь;

Юрасов Андрей Викторович – начальник управления организации архивных услуг;

Занина Татьяна Геннадьевна – начальник отдела организации информационных услуг;

Мещерина Татьяна Анатольевна – начальник отдела комплектования и документационного обеспечения;

Мышов Николай Александрович – заместитель начальника отдела организационной и научно-методической работы

Сотрудники РГАКФД

Тема Круглого стола:
Колоризация кинохроники: нужна ли она?

Директор РГАКФД Н.А.Калантарова представляет гостей.

Калантарова Н.А. – Вопрос о колоризации хроники возник в архиве в 2007 году. Первое предложение поступило от генерального директора Первого канала К.Эрнста о колоризации фильма «Битва под Москвой». Мнение архива по этому вопросу однозначно: нельзя вмешиваться в хронику, чтобы не возникла подмена понятий. На мой взгляд, таких работ нет только потому, что пока на них не выделяются средства. И одному архиву здесь не справиться. Поэтому мы и решили провести Круглый стол по этой теме, узнать мнение профессионалов с двух сторон.

Моисеева Р.М. – Вначале я озвучу мнения тех приглашенных гостей, которые не смогли присутствовать на нашем Круглом столе по уважительным причинам. Эти мнения они мне передали или по телефону, или прислали по электронной почте.

Шемякин Андрей Михайлович (киновед, кинокритик, режиссер) – в настоящее время существует 2 крайних точки зрения: категорически за раскрашивание и категорически против. А тем не менее каждый подход надо рассматривать внимательно, ко всему подходить индивидуально. Я против раскрашивания с развлекательной целью. Только если это оправдано определённой обоснованной целью, можно использовать этот приём. Нельзя также делать и представлять колоризацию без определённых комментариев и быть очень осторожными в оценке колоризации. Ведь в соотношении чёрного и белого цветов видятся определённые смыслы. Как в 1991 году говорил режиссёр Ардак Меркулов: «Если вы работаете с цветом, то снижается экспрессивность, а если не используется цвет, то на первый план выходит фактура».
Прим. Моисеевой Р.М. Может быть следует иметь это ввиду, когда речь идёт о фактографических особенностях кинохроники?

Клейман Наум Ихильевич (директор Государственного центрального Музея кино, киновед, историк кино) – категорически против колоризации кинохроники. Считаю, что в основе этого в числе прочих лежат корыстные мотивы. Дело в том, что на созданное раскрашенное произведение возникают новые права собственности. Я предлагаю написать письмо против искажения исторических фактов и готов под ним подписаться, так как считаю колоризацию кинохроники искажением исторических источников.

Магидов Владимир Маркович (д.и.н., профессор, академик РАЕН) – кинохроника это документ времени, документ эпохи. Сама по себе она беззащитна. Поэтому предполагается, что её можно уродовать любыми способами.

Цымбал Евгений Васильевич (режиссер, сценарист) – против раскрашивания кинохроники. Оговорку можно сделать лишь в том случае, если такая работа аргументированно оправдана замыслом режиссёра. Причём, зритель должен понимать, что это оправданный творческий приём и каким целям этот приём служит. Чёрно-белая плёнка даёт простор для домысливания, она сама по себе создаёт драматургию, цвет – это, если так можно выразиться, «ландрин

Коляда Владимир Александрович (директор Российского государственного архива фонодокументов, к.и.н.)

«Уважаемая Наталия Александровна!

К сожалению, не имею возможности принять участие в работе Круглого стола Вашего архива, так как ранее дал согласие на участие с выступлением на заседании Межкафедрального круглого стола «Архивы науки и аудиовизуальное наследие России» в ИАИ РГГУ, также назначенного на 3 апреля с.г.

Считая тему Вашего Круглого стола важной для определения позиции архивистов по обсуждаемому вопросу, прошу при обсуждении учесть и, по возможности, озвучить мое мнение, заключающееся в следующем.

Активное вторжение новейших достижений научно-технического прогресса в деятельность масс-медиа и аудиовизульных искусств создает ситуацию, в которой со стороны создателей публичного эфирного или экранного продукта наблюдается рост нигилистического отношения к используемому в творческом процессе историческому документу.

Зачастую такая позиция оправдывается спецификой произведений и необходимостью усиления эмоционального воздействия на аудиторию с помощью внешних эффектов. Колоризация кинохроники является одной из составляющих подобного подхода. По сути, идет искажение исторической правды и неприемлемое вмешательство в сущность документа. Аудиовизуальные документы, как и все иные, являются историческими источниками не только по своей внутренней, содержательной форме, но и по своим внешним проявлениям, присущим конкретному времени, конкретным творческим возможностям, конкретным техническим параметрам, в совокупности своей представляющим конкретное время, конкретный исторический момент. Сказанное является истиной для профессионального историка и архивиста, но, к сожалению, является далеко не однозначным моментом для пользователей архивными документами, которые в своей практике за счет модернизационных приемов разрушают образ исторической реальности. При этом совершенно не учитывается мемориальное значение документа как артефакта. Черно-белая киносъемка или немой кинодокумент не только содержанием, но и внешними, техническими, признаками отражают время их создания и вмешательство в указанные характеристики документа отрывает его от конкретного времени. Любая технологическая модернизация, в том числе и колоризация, документа лишают историческое свидетельство хронологической идентичности и, по сути, фальсифицирует действительность, искажая, например, внешний вид объекта съемки в угоду созданию внешнего впечатления. Подобные упражнения с хроникальными аудиовизуальными свидетельствами опасны и тем, что может сформироваться целый корпус квазидокументов имеющих подобие подлинных, но создаваемых по конъюнктурным причинам. Например – современные возможности звукозаписи позволяют компилировать речь исторических персонажей, используя даже самые минимальные фрагменты записей их голосов путем специальных методов монтажа. При этом подобный якобы «документ» в основном сохранит особенности речи и звучания субъекта, а содержание его может варьироваться совершенно произвольно. Пока что применение таких технологий сдерживается финансовыми их параметрами, но полностью исключать в перспективе этого нельзя.

Современная ситуация с использованием хроникальных документов в медиа и демонстрационной сферах все острее ставит и будет ставить перед архивным сообществом проблему сохранения и отстаивания исторической правды во всех её проявлениях и нюансах. Аудиовизуальные документы первыми сталкиваются с этим, но в самой ближней перспективе ситуация может коснуться и остальных исторических источников

Учитывая, что реальных инструментов воздействия на складывающуюся ситуацию у архивно-исторического сообщества нет, так как на деятельность пользователя оно воздействовать не имеет возможности, то при выработке нашей общей позиции по данной проблеме единственным вариантом представляется особо оговаривать требование к пользователю при публичной демонстрации произведения, что использованные в нем документы подвергнуты технической обработке и не идентичны подлинным. Возможно применение в таких случаях термина «модернизированные копии». Такое требование может быть заложено в договорные обязательства пользователя.

Данная проблема, очевидно, требует отдельной юридической проработки специалистами по интеллектуальным правам, так как дело идет не только в обосновании профессиональной архивно-исторической, но и четкой правовой позиции как основы действий архивов в подобных ситуациях».

Выступили:

Беляков В.К. – Мы знаем, что первая попытка раскрашивания у нас была предпринята еще С.Эйзенштейном – это раскрашенный флаг в фильме «Броненосец Потемкин». Фирма «Патэ» пыталась раскрашивать хронику начала 20 века вручную конвейерным способом. В середине 20 века киностудия «Дисней» начала раскрашивать свои мультфильмы 1930-х годов. Здесь очень важны юридические вопросы. Возникает новое авторское право на само раскрашивание. Авторский момент возникает при создании документального фильма с использованием кинохроники. Например, фильм «Обыкновенный фашизм» (с использованием нацистской хроники). Я создал фильм по истории Коминтерна: кинодокументы зачастую страдают неполнотой идентификации, т.е. необходимы дополнительные комментарии. Прогресс не остановить. Колоризация кинематографа направлена на извлечение прибыли, следовательно, мы не сможем остановить этот процесс.
Предлагает посмотреть фрагменты 2-х документальных фильмов: цветную хронику Второй мировой войны (один из опытов студии ВВС) и раскрашенную хронику Первой мировой войны.

Беляков В.К. – Хорошо раскрасить не получилось, процесс этот трудный, затратный. Здесь это было сделано еще достаточно грубо. Но сам процесс будет идти, совершенствоваться, его не остановить. Лучший пример раскрашивания у нас – фильм «В бой идут одни старики». Сейчас показ раскрашенной копии фильма под запретом, т.к. вдова режиссера Л.Быкова добилась этого через суд как не соответствующего авторскому замыслу. Я – за колоризацию, т.к. в мире черно-белое кино сейчас смотрят только специалисты, любители («синефилы») и т.п. Этот процесс не остановить.

Лисакович В.П. – Я не просто против колоризации, я возмущен самой идеей, особенно, если это исходит от нашего телевидения – все раскрасить. Может быть, и придет такое время, но пока нужно держать оборону. Документ – есть документ. Это как паспорт подделывать. То, что изначально было снято в цвете представляет определенный интерес. Сегодня некоторые цветные кадры можно было бы смотреть в ч/б - и они действуют сильнее эмоционально. Сегодня телевидению надо перестать уродовать хронику. Чтобы «сгладить» плохие копии, начинают портить всю хронику. Специально «царапают» копии – это безобразие, а не «достоверность». Мы, наоборот, всегда старались «вылизать» эти царапины. Может быть, эксперименты с художественными фильмами и могут быть. М.Хуциев раскрасил свой фильм «Весна на Заречной улице». Но что касается хроники – нет. Недавно я закончил картину – там черно-белая хроника стоит рядом с цветной съемкой, даже не задумывался, ничего страшного в этом нет. Мое мнение – раскрашивать хронику нельзя. Надо противостоять этому насколько можно. Ясно, что нет сил противостоять этому денежному потоку, для освоения этих средств особым способом.

Головня Б.В. – Моя семья очень плотно всегда была связана с документальным кино. Отец – фронтовой кинооператор, в 1953-1956 гг. – директор ЦСДФ; множество друзей семьи, связанных с документальным кино. Я просто очень хорошо знаю, как доставались эти съемки, кадры. Большая благодарность архиву за то, что он поднял этот вопрос, не остался безучастным. Высказывается отношение к документальному фильму, как к историческому источнику, документу, подтверждающему то, или иное событие. Он имеет огромное эмоциональное значение. Раскрашивание нарушает историческую правду, фальсифицирует исторический источник, нарушает авторское видение, восприятие. Черно-белая фактология имеет определенную содержательность своего языка. Получая исторический материал, пользователь по договору должен брать на себя определенные обязательства, в т.ч. запрет на колоризацию материала. Это – наша запечатленная жизнь. С середины 1950-х гг. уже не снимали на ч/б пленку. Это память определенного исторического периода. По поводу игровых картин: у многих из них еще сохранились авторы, студии, семьи. У хроники – нет. Она беззащитна. Предлагаю разработать очень жесткий договор по использованию документального материала. С конкретными юридическими обязательствами. Чтобы вы могли предъявить его в суде и выиграть. В защиту документальных материалов надо объединяться.

Григорьев И.А. – Архив затронул очень больное место в нашей кинематографической жизни. Последнее время очень размылись границы хроники и фальсификации. Часто вижу картины о каких-то, например, военачальниках: голова его, ноги – нет. Полная фальсификация. У зрителя хроники – неправильное, ложное ощущение события, связанное со многими деталями. И предлагают ввести еще одну деталь – цвет. Цвет в кино – такой же документ, как и всё остальное: как композиция, съемка определенным объективом и т.п. Все это несет подлинную истинность того, что происходило. Цвет – тоже документ в кадре. Наши операторы работали в черно-белой графике, воспитывались во ВГИКе, они выросли на черно-белой эстетике и привнесли ее в военную хронику. Раскрашивание приведет к мистификации, фальсификации изображения. На существующих цветных съемках войны, кровь на убитых не красная, а коричневая (т.к. прошло время), вода в реке не красная, а бордовая. Как сейчас это можно честно передать? Цвет – это документ. Всё могло быть не так, как кажется сейчас. Необходимо оставить так как есть – черно-белым. Когда мы передавали свои документы, мы надеялись, что архив будет их защищать в том качестве, в котором мы их передавали. Если черно-белый, вы должны в договоре писать: «Использовать как черно-белый». Нельзя относиться к хронике, как к инсценировке. Снимайте реконструкцию – как хотите, но раскрашивать то, что осталось от погибших людей нельзя. Мы этим фальсифицируем документ. Я в этом глубоко убежден.

Моисеева Р.М. – Ваша позиция, Игорь Андреевич, понятна. Спасибо Вам большое. Я надеюсь, что надежды на наш архив тех, кто передавал нам свои кинодокументы всегда будут оправданы. И наш Круглый стол – очередное этому подтверждение.

Прожико Г.С. – Я поняла, что мы все единомышленники. Но внятной аргументации с другой стороны я пока не услышала. Во имя чего эта колоризация совершается? Аргумент, что на Западе телевидение не принимает черно-белое изо – не серьезен. Что зритель не принимает – тоже, никто толком не знает, что хочет зритель. Аргументация, что есть на протяжении всей истории кино примеры активной манипуляции хроникальным материалом, не только в монтажной сфере (начиная с Э.Шуб, да и раньше), но если мы обратимся к практике, то главное условие любой монтажной картины – это сопоставление исторических фактов, подтвержденное безусловностью хроникального изображения. Великое достоинство «Обыкновенного фашизма», в том, что он предлагает нам авторскую, личностную позицию, но базирующуюся на безусловности внутрикадрового содержания хроникальных кадров. Аргумент, что зритель привык смотреть цвет – это утрата ключевого элемента сознания документалиста – историзма мышления. За последние 20 лет молодежь, к сожалению, не помнит своей истории. Экран сейчас – это только зрелище. Мы должны защитить эту Атлантиду прежней истории России. Перевод в цвет – утрата смысла. Не надо зрителей почитать дураками. Есть особая программа восприятия черно-белого хроникального изображения. Это не только историческая правда, но еще и свой язык. Колоризация это только часть целого, на самом деле – это комплекс проблем. Что мы оставим потомкам? Кич? Это же кич, а не документ.

Моисеева Р.М. – А сейчас мы послушаем мнение тех, кто предлагает раскрасить кинохронику – представитель «РД-студии» Кристина Козлова.

Козлова К. (ООО «РД-студия») – Я режиссер и продюсер фильма, который мы готовим для Первого канала о трансполярных перелетах 1930-х гг. У нас есть масса событий мирового значения, о которых не говорится, а почему? Потому, что мы храним эту Атлантиду, а должны передавать это детям, причем в доступной и интересной для них форме. А есть события «пропиаренные», которые у всех на слуху. У нас идея раскрасить материалы о перелете через Северный полюс возникла, когда мы нашли уникальные документы. Мы хотим рассказать об этом в первую очередь молодежной аудитории, которая не знает об этом ничего. мы рассказали о своих планах В.В.Путину, ему очень понравился тот технический язык, через который мы хотим рассказать об этом интереснейшем событии. Я могу назвать целый список замечательных фильмов, которые дети не смотрят и не будут смотреть, потому что им интересно смотреть в цвете. Об извлечении прибыли речь не идет – мы снимаем на свои деньги. В Русском географическом обществе мы получили грант, который покрывает около трети расходов. Мы общаемся с людьми, которые раскрашивали, как было здесь сказано, самый удачный в этом плане наш фильм – «В бой идут одни старики». Та хроника, которую мы имеем в виду, лучшего качества. При колоризации она реставрируется и улучшается. Т.е. продлевается жизнь документа, который в противном случае можно только хранить. Так вот, в этой компании работает около 50-ти человек экспертов, историков. Прежде, чем колоризировать хронику, они провели огромную работу по восстановлению, изучению исторических моментов. На хронику воздействуют не только колоризацией – почему к этому нет претензий? Лучше эти работы не запрещать. Мы должны донести историю до детей, в черно-белом виде они не будут смотреть. То, что смотрите вы, молодежь не смотрит, они смотрят зарубежные телеканалы. Давайте создадим профсоюз, чтобы были люди, которые будут отслеживать, что «это было так, а не иначе», договором обезопасим автора, а мы что-то запрещаем. Лучше не запрещать, мы должны донести это до детей, ни один ребенок не будет смотреть в черно-белом цвете. Мы изучали рейтинги, опрашивали в т.ч. детей. Мой сын учится в 8-м классе, из 26-ти учеников 26 сказали, что будут смотреть, если это будет на языке, который им интересен. Это, к сожалению, веяние времени. То, что нравится вам, к сожалению, не смотрит молодежь. Они включают иностранные спутниковые телеканалы, где показывают интересное документальное кино зарубежного производства. И мне очень больно, что мы не делаем качественное документальное кино. К сожалению, телеканал «Культура» молодежь не смотрит.

Майоров Н.А. – Пример: первый канал берет у меня интервью, 3 часа рассказываю о восстановлении цвета. Все недовольны, потому что не рассказал «кто с кем спал, кто у кого что украл». В результате – ничего. Снова звонят: «Вы можете рассказать какую-нибудь «желтуху»?» Вот что дают в эфир. А потом спрашиваем: «Почему дети такие?».

Козлова К. – Мы хотим донести до молодой аудитории культурно-историческое наследие, но на их языке. Они через 10 лет не будут знать, какого цвета был советский флаг. Почему они знают о Титанике? Потому что его все время показывают, раскрашивают и т.п.

Малечкин А.А. – Мы ушли от темы, давайте сконцентрируемся на той проблеме, по которой мы должны выработать какую-то позицию: нравственную, профессиональную. Нет здесь однозначной оценки, однозначной позиции. Это художественный метод, это задача авторов, замысел, элемент драматургии. Надо дать, в т.ч. правовую оценку.

Козлова К. – Давайте я выделю, для чего мы это хотим сделать и конкретные предложения. Для чего: авторское видение, драматургия, привлечение и поддержание интереса у молодежной аудитории, в дальнейшем – показ фильма за рубежом (а это возможно, только если он будет соответствовать стандартам международного качества). Предложения: необходимо усилить юридическую базу, на каком-то достаточно высоком и авторитетном уровне создать некое сообщество, которое будет отслеживать качество создаваемых кинодокументов. Мы хотим сделать настоящее кино без искажений исторической действительности, используя серьезных консультантов. Мы можем обойтись без колоризации, это очень дорогая «опция», нам придется ограничить себя в каких-то съемках. В нашем фильме будет много хроники из семейных архивов, они не против колоризации, т.к. считают, что от этого фильм выиграет. Тогда как быть: 50 % хроники раскрашиваем, а 50 % у нас под запретом? Хотя эта хроника 1930-х годов и у нее уже нет правообладателя; есть уважаемое место хранения этой хроники. В США телестудии предоставляют хронику бесплатно, чтобы ее показывали. По поводу нашего национального достояния: в поиске материалов мы прошли по многим музеям и другим организациям. Хроника зачастую в ужасном состоянии, на полу, они просто не знают, что у них есть, хотя там есть уникальные материалы.

Чертилина М.А. – К нам на экскурсии в архив приходит много детей, школьников. Они смотрят хронику, в т.ч. фильм «Обыкновенный фашизм». После него еще минут 10 дети молчат.

Моисеева Р.М. – Что касается архива и каких-то юридических аспектов. Во-первых, договор, заключаемый архивом с пользователем архивной информации, обязательно входит пункт: производители фильма отвечают за искажение событий, имиджа лиц, изображенных в документе; во-вторых, наш архив технически передовой считается в Европе, один из самых открытых. Мы тоже работаем с детьми, в т.ч. по программе «Архивы - школе», читаем лекции с кинопросмотрами. Молодежь у нас разная, она интересуется и классической живописью, и классической музыкой. И тема на самом деле шире: отношение к документу, историческому артефакту; образование молодежи.

Серегина И.И. – Я хочу, чтобы вы увидели пять минут хроники – это съемки Керченского полуострова после его первого освобождения (29 января – 8 февраля 1942 г.).

Демонстрация кинохроники.

Серегина И.И. – Это хроника Тбилисской киностудии. В том числе – съемки в поселке Камыш-Бурун Орджоникидзевского района. Из 400 жителей фашисты расстреляли 350 человек. На пленке – жители ставят подписи под Актом об этом расстреле. А вот сам этот Акт. Он попал к нам в архив. (Зачитывает). Съемки о рве с телами (7 тысяч человек). Рассказ о событиях снятой женщины – очень эмоциональный, тяжелый – есть в монтажном листе. Режиссер и оператор этой съемки погибли в годы Великой Отечественной войны, остальные авторы остались живы, стали известными кинематографистами. В 2013 году наши научные сотрудники И.В.Князькова и Л.Б.Иноземцева участвовали в Международной конференции киноархивов, проходившей в Киеве. Фотокопию этих документов они передали украинским коллегам для дальнейшей передачи в Керченский музей. Если этого не было сделано – мы доведем работу до конца.

Моисеева Р.М. – Эти документы действительно написаны кровью.

Багров П.А. – Я буду говорить не только от своего имени, но и от имени дирекции и научных сотрудников Госфильмофонда. В неигровом кино материал искажают часто, начиная еще с Э.Щуб и Д.Вертова. Если режиссер игрового кино берет хронику, он ее переворачивает, меняет скорость и т.п. – он имеет на это право, потому что это художественное кино. Если это документальное кино – ситуация совершенно другая. Молодежь мало смотрит наши документальные фильмы, но не потому, что молодежь в принципе не может смотреть документальное кино, а потому что у нас в среднем плохое документальное кино, у нас плохое телевидение, к сожалению. Я жил в США, я много смотрю американское телевидение, там хроника в огромном количестве. Раскрашенной хроники очень мало, плюс грамотно, увлекательно, с замечательным комментарием поданы настоящие хроникальные документы. Если я беру архивный документ, я могу его процитировать как угодно, но я даю ссылку на первоисточник. В документальном фильме нет сносок, ссылок и т.п. и все выдается за подлинность. Не каждый отличит оригинал от подделки, но вкус нужно воспитывать. Я работаю с художественными фильмами. Автор имеет право на многое. У нас наиболее качественно (чисто технически) колоризировали «Золушку». Аргументом для колоризации было то, что собирались снимать фильм в цвете. Это чистая правда. Когда выяснилось, к великому сожалению художника, оператора, режиссера, что фильм нужно делать черно-белым, они это учли и постарались сделать черно-белую, серую гамму как можно более разнообразной и «цветной». Если бы они снимали цветное кино, они бы сделали его другим. То, что мы видим – это не омерзительно, это не Штирлиц, которого «раскрасили» халтурно, отдельные кадры смотреть можно. Но это не имеет никакого отношения к первоначальному авторскому замыслу. Они находили свидетелей, те вспоминали какого цвета были глаза у Жеймо, какого цвета были платья. Что-то они сделали точно, что-то переврали (потому что я потом находил других свидетелей). Но дело не в этом. Если бы режиссер заявил, что выпускает свой, «модернистский» вариант «Золушки» 1947 года, стояли бы новые соответствующие титры – его дело. Колоризация – это явно заявленное, хотя бы, вмешательство, а часто показывают картину искаженно и никак это не обозначают. Например, фильмы с обработанной фонограммой (формально - реставрированной). Заменяют звуки, изменяют цветовую гамму. Получается безобразие. Публика может привыкнуть к чему угодно. На протяжении десятилетий многие советские киноведы, включая очень квалифицированных, были уверены, что все немое кино – черно-белое. Были фильмы вирированные, тонированные, но на горючей пленке. Их уничтожили, а копии стали просто черно-белые. И сейчас мы часто находим на Западе копии наших картин, которые там сохранились лучше, чем у нас. И вот к этому нужно стремиться, чтобы все приводить в максимально аутентичный вид. Например, «вираж» был элементом киноязыка. У нас мало хороших светоустановщиков. Вновь спечатанные копии получаются с искажениями в т.ч. света, не намеренно, а от отсутствия профессионализма. Все можно раскрасить и ко всему можно приучить. На задача киноархива – донести все в максимально аутентичном виде. Именно потому, что мы храним память этих кинематографистов. Консультанты в возрасте – это палка о двух концах. Точно также, как и семьи. Хорошо, что вы нашли материалы в музеях, в плохом состоянии, что благодаря вам это будет показано по телевидению. Это можно только приветствовать. Но это же можно показать и черно-белым. Хорошо подав, грамотно смонтировав, если у вас хорошие режиссеры и монтажеры – это то, что нужно делать. У нас молодежь, в отличие от западной, просто не приучена смотреть документальное кино, за редким исключением.

Козлова К. – Мы специально для «смотрибельности» ушли от реконструкции, чтобы сделать качественно, документально достоверно. Реконструкция переведена в графику, анимацию, которую будет смотреть молодежь. И поэтому для единства изображения решили применить колоризацию.

Багров П.А. – О том, что вы находите материалы, хотите сделать занимательным, никто не спорит. Анимацию, художественное кино колоризируйте, пожалуйста.

Козлова К. – Вы даете лазейку, все назовут «художественное» и будут раскрашивать.

Багров П.А. – термин «фикшн» - вымысел – более подходит.

Майоров Н.А. – Мы сами не воспитали детей и теперь под этот уровень подстраиваемся. Мой внук смотрит сам советскую анимацию при полной свободе выбора. Колоризация – идеальная вещь в материальном смысле, т.к. никто не может сказать, сколько это стоит. Ее нельзя сделать без идеально подготовленного черно-белого оригинала. Поэтому – пусть делают. Нажмем кнопку и отключим цвет. Наши профессионалы – режиссеры, операторы – знают, что такое цвет. Я восстанавливал 2 фильма «Майская ночь»: 1940 года (двухцветка) и стереоскопический фильм, снятый в цвете. С первым фильмом можно сделать все, что угодно, создатели знали все недостатки техники, следовательно, закладывали в нее все, чтобы получить максимум возможного. И у нас нет никакого морального права с ней ничего делать. Современные хроникеры, те, кто работают с хроникой, не знают наших архивов. Нужно вкладывать деньги в оцифровку, в т.ч. в ГФФ – прекрасные цветные материалы. Но вопрос: что мы имеем право делать? Ключевое слово – документ. Если покрасить материалы Нюрнбергского процесса, вы будете смотреть на это почти равнодушно. Нужна какая-то хартия по сохранению подлинности документа и права художника на внесение изменений. От того, что фильмы раскрашивают, спрос не растет. На Западе существует практика – титр «была произведена колоризация фильма без согласия автора, приносим свои извинения». При любых вносимых в фильм изменениях – должна быть об этом информация. Наша задача: предъявляя документы изучать национальное достояние, помогать его сохранению и донести до потомков.

Багров П.А. – На Западе практически перестали показывать раскрашенное игровое кино.

Глухарев Н.Н. – Сторонники колоризации имеют весьма далекое отношение к истории, к понятию исторического источника, принципу историзма и т.п. любой документ – свидетельство определенной эпохи. Историческая хроника – это прежде всего исторический источник. Мы считаем, что исторический документ колоризации подлежать не должен. Т.к. он был создан именно в таком виде. Например, бумажные документы иногда на плохой бумаге, написаны корявым почерком – и что? Надо сделать на хорошей бумаге красивым почерком? Такие изменения вносят сумятицу в головы неискушенных зрителей. Перекрашивать историю мы не имеем права.

Ситников Л.А. – Очень важно, почему этот вопрос возник. Это сигнал: некоторые моменты не имеют правового фундамента. Для бумажных документов давно существуют «Правила издания исторических документов». Нет каких-либо Правил использования кинодокументов. Например, решат раскрашивать классику черно-белой фотографии, это точка зрения продюсера, в первую очередь – прибыль. Политика Первого канала – расширение зрительской аудитории, прибыль – не аргумент. Дети интересуются многим, надо этим заниматься. Необходимо правовое поле. Существуют, например, памятники древнерусской литературы. Академик Д.С.Лихачев издал параллельные тексты. Может быть, следует издавать какие-то фильмы в 2-х видах: черно-белые и колоризованные. Колоризация – это прием, возможно, иногда он и нужен. Нельзя допустить, чтобы государство тратило громадные деньги на сиюминутное увлечение, мода на которое на Западе уже почти прошла. Возможно, надо подождать и лет через 10 вопрос исчезнет сам собой. Но проблема правил оформления кинодокументов остается и ей надо заниматься.

Изволов Н.А. – Благодарю архив за приглашение, узнал для себя очень много. Очень тяжело работать со студиями, выросшими в состоянии «визуальной помойки». Либо мы профессионалы, либо работаем для обывателя. И точки зрения здесь никогда не совпадут. Надо к этому относиться спокойно. Законы лишь на какое-то время создают препоны. Колоризация – примета нашей эпохи. И Кристина – настоящий документалист нашего времени. История движется вперед и колоризованные фильмы начала 21 века станут приметой нашего времени, но не более того. И будущим историкам они очень многое скажут о нашем времени.

Юрасов А.В. – Мы сегодня говорили об использовании кинохроники с одной стороны, как документа в академическом понимании, а с другой – использование кинохроники, условно говоря, для массового сознания. Как профессиональный историк я отношусь к документу, его интерпретации очень трепетно. В использовании же для массового сознания возникают различные подходы, концепции. Документ, являющийся свидетельством прошлого – это особая сфера. Наша идентичность, в какой стране мы живем, каково наше прошлое и будущее – все это ключевые вопросы нашего бытия. И от того, как молодое поколение формирует свои представления, очень многое зависит. Когда я читаю лекции студентам, всегда делаю упор на то, что источник наших познаний о прошлом – это достоверный исторический документ. Только так любой человек может отличить, что перед ним: чья-то концепция (во многом плод воображения) или документ, на основании которого мы пытаемся составить объективное представление о нашем прошлом. Колоризацией невозможно добиться полного соответствия той эпохе – я в этом убежден – мы будем размывать источник наших знаний о прошлом. Ощущение достоверности, оно будет уходить. Когда показывают кинохронику, человек должен понимать, что это – кинохроника. А если хроника используется в каких-то других форматах, например, в игровом кино, пожалуйста, и автор должен дать это понять; что это другое произведение, другой автор. Но за основу взяты документы, которые хранятся в архиве. Чтобы зритель четко понимал, это – документ, а это – другое произведение. Я хочу поблагодарить наших коллег из РГАКФД за организацию Круглого стола, всех выступавших. Идея возникла в связи с просьбой киностудии провести колоризацию хроники. Мы решили, что не можем принять чисто административное решение. И сегодня я убедился, что мы идем по правильному пути. Мы сегодня обозначили наши позиции, наши коллеги из журнала «Отечественные архивы» разместят в нем материалы Круглого стола, мы разместим их в интернете для общественного обсуждения. Хочу всех пригласить к продолжению дискуссии и пожелать успехов.

Моисеева Р.М. – Хочу поблагодарить всех участников встречи.

Подводя итоги Круглого стола, следует сделать некоторые выводы:

1. Тема, которую мы сегодня обсуждали, выходит за рамки колоризации.

2. Это также проблемы исторической памяти, воспитания подрастающего поколения, публикации исторического документа, создания нового исторического документа и т.д.

3. В связи с вышеизложенным возникают и организационно-правовые проблемы. Архиву необходимо рассмотреть вопрос о включении в текст договора о предоставлении услуг по использованию аудиовизуальных документов из фонда РГАКФД пункт, обязывающий киновидеостудии при различной обработке кинохроники и фотографий указывать, что используется не документ, а его художественный образ. Или предложить иную формулировку, отражающую данный процесс.

4. Предлагаю дать информацию о Круглом столе в СМИ, приглашая к обсуждению проблемы.

5. Учитывая предложение коллег из ВГИКа следует провести научно-практическую конференцию на базе ВГИКа о формировании мировоззрения через кино, в т.ч. документальное.

Директор РГАКФД Н.А. Калантарова

Секретарь Е.Н. Лебедева